Алексей Туренко - Крым 2.0 [СИ]

— Да. Следующий вопрос. А когда они выйдут, «Москва» придет?

— Либо она, либо кто еще. Нам тогда не ПВО нужна будет.

— Не понял…

— Нам российский флаг нужен. Как демонстрация, что мы сидим под «русской крышей». Или ты думаешь, что греки на российские корабли попрут? Они конечно злые будут. Но не настолько, что бы третью мировую затевать. А об этом с МО и лично с Курьяновым договоренность есть.

Бобков помолчал, что-то прикидывая про себя.

— Согласен. Тогда «паси» Османа.

Матвей улыбнулся.

— Пасу…

Через десять дней пришел первый, из заказанных танкеров. Горючку распродали за три дня. Вместе с крымским танкером пришли еще четыре стамбульских сухогруза с турецким барахлом, осевшем на складах. Через день после разгрузки турков, на остров пришел запрос от греков, на посадку чартера. Островитяне ответили утвердительно. Греки уточнили, какой тип самолетов способен принять аэродром. Похоже у них, на острове, имелась своя агентура из числа остатков греческого населения. На следующий день зафрахтованный самолет высадил в аэропорту небольшую торговую делегацию, состоящую из двадцати с лишним, смуглых и экспрессивных потомков Гомера, густо увешанных золотом. Прямо с самолета греки отправились в порт и разбежались по складам. Охрана порта с большим интересом наблюдала за торгом греков и турков, хватаясь за оружие в особо острых эпизодах. Греки торговались до ночи. И продолжили с утра. На следующий день, ближе к вечеру, смешанные греческо-турецкие пары потянулись к офису «Крымского транзита». При виде сумм переводов, у вышколенных в «Банковском» клерков начинали влажно мерцать глаза.

Довольные турки, «вызвонив» по радио, ожидавшее на рейде судно, в быстро сгущавшихся сумерках, отчалили в сторону Стамбула. Греки, оставив доверенных людей приглядеть за товаром, погрузились в самолет, который, не задерживаясь, вырулил на взлет.

Наутро, два здоровенных греческих сухогруза в сопровождении пары крымских сторожевиков проследовали в порт и не мешкая, приступили к погрузке. До момента их выхода порт был закрыт для всех и открылся только после того, как последний сухогруз в сопровождении пары «крокодилов» скрылся за горизонтом.

Вечером того же дня, проводив греков, местное руководство корпорации и примкнувший к ним руководитель банковского офиса, пьяные «в дым», устроили в центральном чинарлинском кабаке пляски со стрельбой. Палили в воздух. Хозяин не препятствовал, с тоской в глазах наблюдая за размахом русской души и трассерами, проходившими впритирку к крыше. Прибывший на стрельбу патруль, разоружил парней в костюмах. Костюмы принялись сорить зеленой бумагой и раскладывать пальцы. Начальник патруля, без особых эмоций, набил морду банкиру, как самому активному участнику вечеринки и «дал добро» на продолжение банкета. Разгоряченные бизнесмены не огорчились потерей и подхватив под руки упиравшегося банкира, заботливо утирая на ходу разбитую банкирскую «дыню», потянулись в кабак — допивать.

Глава 7. Имрос. Июль 201Х+3

Как раз на следующее утро, когда похмельный руководитель банковского офиса грустно разглядывал разноцветные синяки и литрами потреблял апельсиновый сок, к острову подошли новые гости. Разрешение на вход запросили три сухогруза «Южных» в сопровождении четырех судов поменьше. «Мелким» велели отойти на пару миль, а кораблям с грузом предложили заходить и вставать под разгрузку.

Три «грузовика», видавшие лучшие времена отделились от сопровождения и потянулись в гавань. Первый сухогруз, миновал мол и отрабатывая машинами, готовился занять место у свободного причала. На взгляд портовиков, готовившихся принять концы с пирса, рулевой действовал не очень умело, едва справляясь со стодвадцатиметровой махиной. На причале изощрялись в остротах, гадая, будет ли вошедший «парковаться на звук». И как этот «звук» будет выглядеть в натуре.

Два оставшихся сзади судна, осторожно подрабатывали малым ходом, держась метрах в двухстах от входа в гавань, в ожидании своей очереди. Рыжий от ржавчины, борт ближней посудины возвышался над водой метров на восемь. И это — несмотря на кучу контейнеров, громоздившихся на палубе. Именно это несоответствие навело дежурного офицера на мысль, что с кораблем — не все ладно. Если «купец» производит впечатление забитого под «завязку» настолько, что барахло складируют на палубе, но ватерлиния поднимается над водой на пару метров, то в голове начинают бродить разные, подозрительные мысли.

Не раздумывая более, офицер нажал на кнопку оповещения и в эфир ушел сигнал «повышенной боевой» для дежурной смены. Последствием сигнала были: запуск двигателей дежурной техники на аэродроме и в боксах. В военном городке забегали посыльные, разыскивая отсутствующих. На перевале командиры танков, матерясь, сгоняли в кучу экипажи и с помощью пинков помогали самым медленным занять места. За перевалом, стрекоча, взмыл третий беспилотник и заложил первый круг над долиной. Его собрат, дежурный дрон, лег на крыло, со снижением заскользив в сторону рейда. В центре боевого управления, сразу три офицера склонились к дисплеям, изучая принимаемую картинку. Разглядывая их, все трое обменивались комментариями.

— На палубах — никого.

— Ага. Зато на мостиках — народу не протолкнуться. И смотрят они не на порт, а шарят биноклями по окрестностям.

— Свяжись с «москитами». Где они там шатаются. Пусть зашлют сторожевик и осмотрят их поближе.

— Исполняю. «Нерпа», ответь «Гнезду», где вы? У нас три гостя. Подозрительные дюже.

Скрытый за облицовкой потолка динамик выдал тональный сигнал и ответил голосом командира «москитов»:

— «Нерпа» на связи. Дежурная пара на подходе к порту. Будут минуты через две. — И невинно поинтересовался, — Мы что, со всех карт пропали?

Помдеж покосился на электронный планшет с передвигающимися отметками. Смутившись, он произнес в микрофон гарнитуры.

— Нет. Наблюдаем вас. Пусть они прибавят, визитеры — очень подозрительные.

Офицеры на КП немного расслабились, услышав, что группа досмотра подходит к порту. Наконец, на мониторе камеры дрона, из-за скалистого мыса, показалась носовая оконечность дежурного сторожевика.

Именно в этот момент все и началось.

Докеры на пирсе подтягивали сброшенные с борта гостя причальные концы, когда над их головой раздался скрежет железа и грохот падающих металлических листов. Отпустив канаты, портовики, задрав головы, воззрились на верхний край, покрытой ржавыми потеками стены борта, метров на пять возвышающийся над ними.

То, что не было видно рабочим снизу, превосходно разглядели на КП. Стенки нескольких передних контейнеров упали на палубу, открывая взглядам готовые к бою расчеты ЗУшек. Из дверей надстройки высыпало несколько десятков бородачей, увешанных оружием. Эта деловитая вооруженная толпа, ринулась к борту, сноровисто таща собой лестницы и канаты.

— О, ее… — протянул дежурный и очень быстро хлопнул по красной блямбе «общей тревоги». Мощный вой сирены разнесся над долиной и портом. В офисе «Крымского транзита», похмельное начальство страдальчески зажмурилось от вонзившегося в мозг пронзительного звука. Рабочие на пирсе среагировали быстрее, шустро чесанув по бетону в сторону открытой двери КПП. И молясь прямо на бегу — только бы успеть!

Над их головами плавно опускались в боевое положение спаренные, вороненые стволы «Бофорсов». Через считанные секунды, передняя часть судна озарилась пульсирующими вспышками. Рев крупнокалиберных очередей заглушил вой сирен. Несколько десятков огненных трасс протянулись от судна прямо над головами бегущих и принялись без разбора полосовать стоящие в порту суда, постройки на берегу и оба портовых КПП. Бетонная стена приняла на себя свою часть снарядов и моментально скрылась в густом грязно-белом облаке, выбрасывающем куски бетона и искореженные арматурные прутья. Тем не менее, свою задачу она выполнила, прикрыв собой большинство береговых построек.

Больше всего досталось обоим КПП и поселку. В раскрытую бронированную дверь первого КПП, до которой так и не добежали докеры, влетело несколько снарядов, уложив на месте всю смену. Второй КПП, окутанный взрывами и клубами цементной пыли, устоял, хотя и там, влетевшими в бойницы осколками были убиты и ранены несколько человек.

По постройкам поселка, прикрытых стеной только частично, прошлась огненная метла сразу трех ЗУшек, сметая стены и крыши. Огненные клубки разрывов заплясали по постройкам, в хлам разваливая каркасные дома. Досталось и банковскому офису. Счетверенная очередь наискось прошлась по обоим этажам. Снаряды прошивали тонкие стены, разрываясь внутри строения и разнося в клочья все на своем пути.

С перевала, различимые даже на фоне грохота разрывов, раздалось шесть хлестких выстрелов танковых пушек. Длинные пыльные дорожки возникли на склоне, демаскируя позиции танков. Старенькие Т-72, стоявшие в капонирах, над портом, дождались своего часа, открыв огонь с трехсекундной задержкой. Судно у причала сразу же прекратило огонь, окутавшись облачками разрывов. Летевшее с него железо, поменяло соотношение и состав. Теперь, вместо пушечных очередей с него, в окружающее пространство полетели обломки палубных конструкций, вперемешку с кусками тел расчетов и десантников. Пять 125 миллиметровых фугасных снарядов, полностью очистили палубу, превратив ее в дымящуюся железную мешанину. Один промах, рванувший в воде у борта, не повлиял на общую картину. Через шесть секунд танковый залп повторился. Кормовая надстройка разлетелась на куски, а в высоком борту «купца» образовалась три больших пробоины. Корпус судна содрогнулся и из развороченной палубы повалил густой дым.